Граница между Краснодарским краем и Абхазией продолжает оставаться причиной споров между двумя государствами. Почему небольшое село Аибга стало яблоком раздора между союзниками? Как будет решен острый вопрос?
Любой, кто одолевал пограничный пункт у реки Псоу, подтвердит: все серьезно, быстро не проедешь, в час пик полдня прождешь, чтобы один метр пересечь. Настоящая межгосударственная граница. Между Венгрией и Австрией, даже меж РФ и Южной Осетией – проще. И те, кому в горах, например у села Аибга, хотелось, как в начале 2000-х, запросто пройти от одних красивейших мест к другим, тоже скажут: граница с Абхазией теперь прямо-таки на замке; его, разумеется, отмыкают когда положено. Так, в общем, здесь и должно быть.
Но ведь граница – дело тонкое, на Востоке – вдвойне. В каком-то смысле на вопрос о том, есть ли граница между Россией и Абхазией, четко не ответить. А точнее – нельзя сказать, что граница определена однозначно, бесспорно (как, например, между Германией и Польшей или Россией и Монголией). То есть возникают пограничные споры.
Спор обострился в последние месяцы, он замкнулся на селе Аибга и одноименном урочище в горах, одна из которых – тоже Аибга (верхняя ее точка – 836 м над уровнем моря). Это недалеко от озера Рица, от Красной Поляны.
От красоты Аибги дух захватывает настолько, что забываешь обо всем официальном. Ярко-красная скала Ахюмюэ светит сквозь ажурную зелень. Вся красота – на 127 жителей (скорее всего, эти официальные цифры устарели), но можно насчитать около 100 хозяйств. В 10 километрах – скит Валаамского монастыря; о нем много может рассказать библиотекарь Любовь Никифорова.
В августе кое-где появляются подснежники, рядом – весенние цикламены, анютины глазки. И вода, о которой говорят как о лучшей на всю Евразию.
Но когда вспоминаешь об официальном – дух и ум тоже в смятении.
Село издавна делилось на две части: условно говоря, российскую и абхазскую. Вторая-то вместе с урочищем размером в 160 квадратных километров стала предметом дискуссий, которые сейчас, в макушку лета, достигают апогея.
Вот предыстория в эпизодах. Конец марта нынешнего года – в Москве двусторонняя российско-абхазская комиссия рассматривает вопрос о принадлежности части села Аибга. Руководитель абхазской делегации Валерий Кварчия в эксклюзивном интервью одному из изданий отметил: "Заявление, что абхазская сторона признала, что Аибга – российское село, не соответствует действительности".
Валерий Еремеевич заслуживает безграничного доверия. Это не просто выдающийся ученый, доктор наук, авторитетнейший общественный деятель, депутат парламента; В. Е. Кварчия – талантливый политик с опытом конструктивного решения самых сложных проблем... Член делегации Валерий Бганба – также уважаемый, эффективный лидер.
Тогда же звучали в их адрес "наказы", позже зафиксированные в СМИ: уступите хоть квадратный метр нашей земли – в Абхазию не возвращайтесь.
Вице-спикер парламента РА Ирина Агрба недавно высказалась: мол, нашу территорию все сжимали, сокращали, потому и относимся болезненно к этим проблемам.
А может, наоборот: относимся болезненно (а не здраво, рассудительно) – потому и сжимают. Только уж не Россия, а другие.
И не так уж "солдафонски" звучат слова опытного российского политика Сергея Степашина про "товарищей из другой соседней республики" (то есть Грузии), как пытаются это представить в одной абхазской газете от 10 марта.
16 июля, за три дня до сдачи номера, Валерий Кварчия, отвечая нашему корреспонденту, уточнил: принципиальное решение вопроса впереди, а он собирается обобщать постоянно меняющуюся ситуацию с учетом в том числе и законодательства Краснодарского края.
Знакомы подобные случаи, прецеденты в самых широких масштабах и разнообразных формах. У РФ урегулированы не все пограничные тонкости со многими соседями: от Белоруссии до Китая. Есть населенные пункты, где одна часть – украинская, а другая – российская. Известный специалист А. Парамонов недавно напоминал со множеством цифр о том, что пограничью в принципе присущ сегодня и прирост преступности. А в журнале "Пограничник" бывший глава Адлерского района, доктор наук и "питомец пограничных войск", в позитивных воспоминаниях о шефской помощи заставам и прочих радостях намекает на особую ответственность российско-абхазского пограничья; ему, как знатоку этих мест, виднее, ведь бывших пограничников не бывает...
У ряда крупных стран вообще проблемы со всеми соседями. Порой то или иное противоречие втягивает в конфликт такие страны, которые вовсе не соседствуют, а понятие границы расширяется до меры необходимости. Прославилось испано-канадское противостояние в конце прошлого века, о котором неслучайно сейчас напоминают аналитики. Промысловая флотилия испанцев, главных мировых рыбных пиратов, которым перекрыли лов в Европе, двинулась к канадскому Ньюфаундленду, в рыбный рай. И канадские премьеры (сперва харизматичный П.-Э. Трюдо, потом легендарный Б. Орсер) были вынуждены объявлять военную готовность. В море выводились боевые суда, отлавливали испанские траулеры, а испанцы направили к Канаде свои крейсеры и эсминцы. Спор был решен лишь Гаагским судом.
А несколько позже поссорились друг с другом два ближайших соседа, Шерочка с Машерочкой – США и Канада. Канада по разным причинам запретила свободный проход судов в своих территориальных водах, затем 200 канадских траулеров преградили американской флотилии дорогу. И США тогда со свойственной Бушу-младшему логикой ответили ну очень симметрично: запретили своим гражданам турпоездки в Канаду. А из-за чего сыр-бор – главным образом из-за лосося. Из канадских рек рыба мигрировала в океан, эти "два национальных богатства" смешивались, страны не могли договориться: где чей лосось, кому сколько ловить. А раз денежки всегда врозь - лосося соседу вот такого!.. Кстати, проблема полностью не решена и нынче, в 2011-м. Причина в своем роде не более и не менее веская по сравнению с нынешней российско-абхазской полемикой.
У нашего кавказского спора история глубже. Ведь в свое время село Аибга официально делилось на две части, и по нему проходила граница между РСФСР и Грузинской ССР (а когда-то между южным русским краем, часто переименовывавшимся, и Грузией в составе Российской империи).
В мае 2010-го парламент РА принял закон о государственной границе республики. Естественно, началась делимитация, реальное деление земель. Но вот что не очень естественно – контраст между важным положением этого закона и нынешними абхазскими требованиями. В 1-й части (в самой первой!), правда, второй статьи закона читаем: "Государственная граница Республики Абхазия до ее оформления в международно-правовом отношении определяется вдоль сухопутной границы с Российской Федерацией – по границе Абхазской АССР, закрепленной законодательными актами бывшего СССР". В кубанском региональном законодательстве – примерно то же: "унаследованную" границу закрепляют соответствующие законы, подзаконные акты Краснодарского края, как основные, так и в форме поправок (например, 2007 и, что особенно показательно, 2009 годов).
Словом, статус-кво был придан, повторен для того положения, которое официально действовало более ста лет при разных государственных объединениях и которое притом отвечает реальной ситуации. Мол, как была граница посреди села, так и остается. Может, правда, в законе имеется в виду какой-то другой акт, закреплявший отношения между Абхазской АССР и соседями? Но на него никто не ссылается...
Итак, на часть села РФ может претендовать официально: мол, верни, Абхазия, то, что было российским и что в вашем же законе так определено!
Однако это далеко не просто. Весной ныне покойный Сергей Багапш оказался в сложнейшей ситуации. "Согласится возвращать часть села – на его родине многие ожесточатся. Не согласится – Москва может даже перекрыть денежные потоки, а ведь на 70 процентов бюджет РА – это российские дотации, – говорили весной словно одним голосом российские и абхазские аналитики, во многом ином противостоящие. – Любой вариант способен привести к дестабилизации. И в обоих случаях досрочная отставка президента не за горами".
...Как судьба вывела страну и лидера из положения – увы, известно. Ведь в этом контексте сплошным потоком сыпались оскорбления: об Аибге – "устроил российскую разведку в абхазском тылу", "вообще низвел Абхазию до уровня губернии", "строит потемкинскую деревню", "его заявления никак не согласовывались с народом Абхазии". Тут никакое, даже спортивное сердце не выдержит.
Но саму делимитацию можно отложить и до иных времен, не такое откладывали. Не самое опасное даже и то, что озвучивали некоторые представители абхазской стороны: мол, якобы российский документ о претензиях на 160-километровую часть Абхазии не прошел в МИД РФ положенных согласований. Провести их, возможно, доработать или даже заменить на другой документ, без принципиальных изменений, – для МИДов дело житейское.
Примечательно другое – "тбилисский мотив". Замминистра иностранных дел Грузии Нино Каландадзе оценила ситуацию как "попытку присвоения Россией территорий Грузии". Тбилиси дает сигнал своим покровителям?
Москва пока утешается тем, что ни одна страна мира не критиковала абхазско-российские переговоры по делимитации. Так ведь супостатами далеко не все упущено, песня только началась. Возможно, покровители Саакашвили ждут оптимального момента. Натовские посланцы готовы бросаться на защиту захворавшего в Гори "беженца" из Южной Осетии и даже на поддержку приютившегося в Тбилиси российского дезертира-перебежчика – а уж на пограничный спор вполне могут мобилизовать куда большие антироссийские ресурсы. И неслучайно, что он усугубляется в контексте предстоящих в августе выборов абхазского президента, да и в предолимпийском контексте.
А как все выглядит конкретно? Население Аибги – в основном люди пожилые. Вопросов к социальным службам масса. Тяжкие проблемы с дорогой. Заботилась о селе главным образом Россия. Вот и командование в/ч 2396 приняло решение делиться с сельчанами зимой электроэнергией.
А абхазские пограничники оборудуют новую заставу.
В официальном же плане были несуразности. Слава богу, хоть перестали требовать, чтоб выезд, например, в Сочи жителей Аибги оформлялся пропуском, выданным в Сухуме...
Уже не верят таким россказням: мол, якобы предлагали, что если село целиком войдет в Абхазию, то каждый житель за это получит землю у моря.
Но в принципе вопрос о принадлежности села не решен.
Легче всего объявить: раз нет пока реальных решений – всё тут псевдособытие, спектакль с элементом информационной войны. А ведь в сюжете – часть родной земли.
И спектакля здесь не больше, чем во всей нашей жизни. Вот, кстати, суждения абхазского, российского, вселенского мудреца Фазиля Искандера в недавнем блестящем интервью: "Патриотизм - это театр, где вход без билетов. И у каждого зрителя есть шанс стать актером".
Есть в аибгском споре и отвлекающий маневр от традиционно сложных пограничных проблем России с некоторыми странами, например с Китаем.
А еще в этой театральности – опасные антироссийские нотки. В канун аибгского спора одна из абхазских газет в статье с знаменательным заглавием "Спектакль под названием "Заседание Кабинета министров РА" прозвучало обвинение: "В Москве забывают, что мы как-никак признанное государство". Важно здесь – не "забывают" и не иное. А "как-никак". Ведь огромный объем дипломатической работы нужен ради того, чтобы стать признанным без как-никак. И в этой работе решение пограничных споров занимает особое место. В той же статье абхазов призывают брать пример с Чечни и Дагестана, которые изо всех сил стремятся не обрусеть. И в истории ищут повод для конфронтаций: "Добровольность вхождения Абхазии в Российскую империю - мнимая". Это мнение как истину в последней инстанции разносят некоторые успешные СМИ. Кто-то явно и скрыто стремится возвести границу в душах. Тут рукой подать до ревизии всех границ – и до пересмотра братства?..
- Две сестры Аибга и Джубга, - рассказывала в тех самых краях группе школьников еще в 1968 году Цыс Хушт, долгожительница, сказительница, – не хотели разлучаться. И, хоть это в здешних местах было редкостью, упросили родителей, чтоб они отдали их за родных братьев в одну землю. А когда мужей не стало – превратились в реки. Испить из этих рек - значит породниться.
Наивная история, которую подвижник словесности Филарет Плосков отразил в своем сборнике кавказских легенд, так и тянется из давно прошедшего – в сегодня и в завтра. Чтоб не наступил тот миг, когда меж цветами в разных частях "спорного" села станет стена. Когда пограничник ни за что не позволит туристу пройти любимыми тропами.
Текст: Игорь Темин